О наркоме иностранных дел СССР в годы Великой Отечественной войны В.М. Молотове
Отдавая заслуженную дань признательности выдающимся советским военачальникам Великой Отечественной войны, мы нередко забываем о том, что Победа ковалась не только на поле боя. Важное значение для страны имела грамотная внешняя политика. От дипломатов всегда требовалось незаурядное искусство, а от советских, да ещё в обстановке Второй мировой войны – особенно. Накануне Дня Победы уместно вспомнить и отдать должное народному комиссару иностранных дел СССР в те тяжёлые годы – В.М. Молотову.
Он не готовился специально к руководству внешней политикой. Несмотря на это крупнейшие западные политики единодушно причислили его к величайшим дипломатам всех времён и народов. Он не владел свободно ни одним иностранным языком. Правда, в течение жизни постепенно научился читать и понимать тексты по-французски, по-немецки и по-английски. Но на протяжении (в общей сложности) тринадцати лет ему много раз приходилось от имени Советской державы вести сложнейшие переговоры с иностранными лидерами и дипломатами.
Вячеслав Михайлович Скрябин родился 9 марта (н.ст.) 1890 года в слободе Кукарка Вятской губернии (ныне город Советск). В Казани Скрябин поступил в реальное училище. Там же в 1906 году он вступил в партию большевиков. Реальное училище он закончил экстерном по возвращении из вологодской ссылки только в 1911 году. Судя по не очень отдалённому месту ссылки, молодой Скрябин ещё не успел в то время совершить громких дел на революционном поприще. В 1912 году Скрябин поступил на экономический факультет Петербургского политеха, но проучился там всего два года. Основным его занятием снова стала революционная борьба.
Скрябин участвовал в создании большевицкой газеты «Правда», был секретарём редакции. А в 1915 году его вторично сослали, на этот раз далеко – в Иркутскую губернию. В том же году он взял себе партийный псевдоним Молотов.
Незадолго до Февральской революции Молотов бежал из ссылки и вновь очутился в Петербурге, где его кооптировали в состав Русского бюро ЦК РСДРП(б). Старые энциклопедии сообщали, что на момент Февральской революции Молотов возглавлял Русское бюро ЦК. Во всяком случае к моменту свержения самодержавия Молотов, несмотря на молодость, уже являлся одним из самых авторитетных членов партии среди тех, кто был на свободе в России.
Сразу после Февральской революции возвращение видных деятелей партии из ссылок и эмиграции отодвинуло Молотова на вторые роли. Более заметной фигурой он стал по окончании гражданской войны. На Х съезде РКП(б) в марте 1921 года был избран членом ЦК, а на состоявшемся тогда же пленуме – фактическим первым секретарём ЦК. В 1922 году с учреждением поста генерального секретаря, на который избрали И.В. Сталина, Молотов перешёл на вторую роль в Секретариате.
В 1930 году Молотов возглавил Совет народных комиссаров (СНК) СССР вместо А.И. Рыкова, обвинённого в «правом уклоне».
Тогда, в начале 30-х, Молотов вряд ли думал, что ему придётся в течение долгого времени непосредственно вести советскую внешнюю политику. Наркомом иностранных дел был давний заместитель Г.В. Чичерина – М.М. Литвинов. Правда, оставляя в 1930 году должность Чичерин называл в качестве одного из своих возможных преемников именно Молотова, а не Литвинова, с которым был «на ножах». Но Литвинов почти все 30-е годы довольно уверенно вёл советскую внешнюю политику. Несомненными успехами его дипломатии стали: признание СССР со стороны США (1933), принятие СССР в Лигу Наций (1934) и заключение договора о взаимопомощи с Францией (1935). В те годы Советский Союз позиционировал себя как авангард сил, борющихся против новой мировой войны.
В 1938 году, когда Вторая мировая война стала неизбежностью, возникла необходимость в особо искусной политике лавирования между лагерями империалистических держав, которая бы позволила СССР как можно дольше оставаться вне глобальной схватки.
Про пакт о ненападении с Германией написано уже достаточно. Те, кто признаёт его положительное значение для государственных интересов СССР, неизменно высоко оценивают заслугу Молотова в достижении этого соглашения.Многие историки доказывают, что у Молотова не было собственной позиции: его внешнеполитическая линия была целиком и полностью линией Сталина, он лишь исполнял указания вождя. Нужно заметить, что фактический глава государства, каким в те годы в СССР был Сталин, всегда и везде определяет основные направления внешней политики.
Вспомним хотя бы соответствующее определение полномочий Президента РФ в этой сфере, даваемое Конституцией РФ. Но реализация этих направлений – задача трудная и ответственная – целиком и полностью ложится на плечи и голову непосредственного руководителя дипломатического ведомства. Тандем Сталин–Молотов вместе вёл советскую внешнюю политику в течение труднейших 10 лет Второй мировой и «холодной» войн. Все эти годы не возникало сомнений в компетентности Молотова как министра (до 1946 г. – наркома) иностранных дел.
Для объективной оценки Молотова давайте обратимся к мнениям о нём иностранных политиков, особенно тех, кто враждебно относился к нашей стране.
«…Я никогда не видел человеческого существа, которое больше подходило бы под современное представление об автомате. И всё же при этом он был, очевидно, разумным и тщательно отшлифованным дипломатом… То, как он вёл себя по отношению к японскому послу в течение трёх лет, когда в результате Тегеранской конференции Сталин обещал атаковать Японию после разгрома германской армии, можно представить себе по записям их бесед. Одно за другим щекотливые, зондирующие и затруднительные свидания проводились с полным хладнокровием, с непроницаемой скрытностью и вежливой официальной корректностью. Завеса не приоткрывалась ни на мгновение… Переписка с ним по спорным вопросам всегда была бесполезной и, если в ней упорствовали, заканчивалась ложью и оскорблениями… Нет сомнений, что в Молотове советская машина нашла способного и во многих отношениях типичного представителя – всегда верного члена партии и последователя коммунизма. Дожив до старости я радуюсь, что мне не пришлось пережить того напряжения, которому подвергался он – я предпочёл бы вовсе не родиться. Что же касается руководства внешней политикой, то Сюлли [первый министр короля Франции Генриха IV], Талейран и Меттерних с радостью примут его в свою компанию, если только есть такой загробный мир, куда большевики разрешают себе доступ».
Если отбросить в характеристике, данной Черчиллем, эпитеты, вызванные неприятием советской системы и досадой на неуступчивость Молотова требованиям Запада, то руководитель советской внешней политики предстаёт одним из искуснейших дипломатов всех времён и народов.
У каждого государственного деятеля можно особо выделить своего рода «звёздные часы». По нашему мнению, таких моментов у Молотова было три за короткое время. Эти три момента очень многое определили в судьбах нашей страны.
Первый – визит Молотова в Берлин по приглашению Гитлера в ноябре 1940 года. Эта поездка и состоявшиеся в ходе неё переговоры окончательно прояснили для советского руководства намерения нацистского диктатора в отношении СССР, скрытые под маской «приглашения» СССР к Тройственному пакту. Сразу по возвращении Молотова, по итогам его визита, Сталин 18 ноября 1940 года сказал на заседании Политбюро ЦК ВКП(б): «История ещё не знала таких фигур, как Гитлер… Гитлер постоянно твердит о своём миролюбии, но главным принципом его политики является вероломство… Такую же участь готовит Гитлер и договору с нами… Мы всё время должны помнить об этом и усиленно готовиться для отражения фашистской агрессии».
Йоахим фон Рибентроп, И. Сталин, В. Молотов
Следующим моментом стало подписание договора о нейтралитете с Японией в Москве 13 апреля 1941 года. В преддверии неизбежной войны с Германией СССР значительно снизил (как выяснилось позднее – совсем устранил) для себя угрозу войны сразу на два фронта. Достижению соглашения предшествовала длительная и упорная обработка Молотовым японского министра иностранных дел Ё. Мацуока. Тот согласился подписать договор лишь на обратном пути в Японию из Европы через Россию. Это был крупный успех советской дипломатии.
Наконец, апофеозом дипломатического служения Молотова Отечеству можно считать его беспримерный перелёт из Москвы в Англию через линию фронта над оккупированной Европой в мае 1942 года.
Как и в оценке всех без исключения советских деятелей сталинской эпохи, в оценке Молотова большую роль придают его участию в необоснованных репрессиях. Здесь, наверное, всегда останется много неоднозначного. Но одно бесспорно: те, кто в середине 50-х громче всех разоблачал «культ личности» и его виновников, сами были одними из главных организаторов репрессий. Несмотря на то, что Н.С. Хрущёв уничтожал все, какие мог, «расстрельные» документы, на которых стояла его подпись, спустя много десятилетий правда всё равно вышла наружу.
В 1949 году на Молотова пала тень подозрений вождя: жена Молотова оказалась замешана в так называемое «дело Еврейского антифашистского комитета», арестована и сослана. Молотов был снят с поста министра иностранных дел (его заменил А.Я. Вышинский), хотя оставлен одним из заместителей председателя Совета Министров (то есть Сталина). Историки выдвигают различные версии, кто из окружения Сталина стремился в тот период «свалить» Молотова как одного из вероятных преемников вождя. Но ясно, что Сталин не навсегда подверг опале «мистера Нет» (как прозвали Молотова на Западе за его неуступчивость). В октябре 1952 года Молотов был избран в Президиум ЦК КПСС (как теперь стал называться высший руководящий орган партии).
В последние годы правления Сталина в советской внешней политике был допущен ряд просчётов. Есть большой соблазн предположить, что если бы в те годы у руководства МИД оставался Молотов, он не допустил бы такого развития ситуации в Корее, а также подписал бы в Сан-Франциско в 1951 году мирный договор с Японией, по которому Токио отказался бы от Курил.
После смерти Сталина Молотов был явно самым заслуженным членом Президиума ЦК. Казалось бы, именно ему судьба предназначила быть преемником Сталина. Случись такое, он мог бы находиться у руководства Советского государства до 1986 года!
1 июня 1956 года он был отправлен в отставку с поста министра иностранных дел. Но сохранил за собой должность первого заместителя председателя Совета Министров и место в Президиуме ЦК. Сразу после отставки Молотова начались крупные провалы советской внешней политики. Обострилась ситуация в Польше и Венгрии, осенью дошедшая до крупного политического кризиса в Польше и революции в Венгрии. Сумбурно СССР вёл себя во время Суэцкого кризиса, прекратившегося отнюдь не из-за угроз Хрущёва ударить ракетами по Тель-Авиву и Лондону, а потому, что США не поддержали своих союзников (на угрозу же Хрущёва США тут же ответили, что тогда сами немедленно атакуют СССР). Осенью того же года Булганин (Маленков к тому времени был уже снят с поста Предсовмина) подписал с Японией соглашение о передаче ей в будущем островов Шикотан и Хабомаи, «плоды» которого мы пожинаем в наше время.
Молотов резко критиковал Хрущёва за потерю контроля над ситуацией в Венгрии, за заключение непродуманного соглашения с Японией, в целом за недооценку «угрозы мирового империализма».
В верхах партии росло недовольство диктаторским стилем руководства Хрущёва. Оппозиционеры стали группироваться вокруг Молотова, даже те, кто раньше интриговал против него – Каганович и Маленков. В июне 1957 года они предприняли попытку сместить Хрущёва с поста первого секретаря ЦК на заседании Президиума ЦК. Им удалось временно привлечь на свою сторону большинство членов Президиума. Но сторонники Хрущёва сумели дотянуть с окончательным решением до созыва пленума ЦК. На нём соотношение сил изменилось. И намеченное снятие Хрущёва (за ним предполагали оставить пост заместителя Предсовмина) превратилось в «товарищеский» суд над «антипартийной группой Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Любопытно, что постановление ЦК «Об антипартийной группе» было принято единогласно, не исключая и самих «слёзно покаявшихся» оппозиционеров, только при одном воздержавшемся. Им оказался Молотов.
Назначенный на должность посла в Монголии, а позже представителем СССР в МАГАТЭ, Молотов не прекращал политической деятельности. Последним его актом стала развёрнутая критика проекта новой Программы КПСС (1961 год), направленная им в виде записки в ЦК. В ответ Молотова не только отозвали в СССР, но исключили из партии и отправили на пенсию. Восстановлен в КПСС он был лишь за два года до смерти, в 1984 году.
Огромный опыт и высочайшая компетентность Молотова в дипломатической борьбе были важным активом человеческого капитала Советского государства.
Остаётся пожалеть, что его знания и таланты оказались не востребованы, начиная с середины 50-х годов. Сохранение Дипломата Победы у руководства советской внешней политикой, несомненно, позволило бы СССР избежать грубейших внешнеполитических просчётов, совершённых при Хрущёве, не считавшемся с советами специалистов ни в чём и стремившимся единолично руководить всем.
Заслуги В.М. Молоотова перед Родиной в годы войны, несомненно, высоки. Между тем, память Дипломата Победы нигде не отмечена.
В ранге министерства, ответственный за проведение внешней политики Советского государства в 1917 -1946 гг.
Первоначально образован декретом 2-го Всероссийского съезда Советов 26 октября (8 ноября) года с качестве Народного комиссариата по иностранным делам и входил в число первых народных комиссариатов, образованных в соответствии с декретом «Об учреждении Совета Народных Комиссаров».
30 декабря 1922 года Первый съезд Советов СССР принял Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Вторая сессия ЦИК СССР утвердила 6 июля 1923 года Конституцию СССР , согласно статей 49 и 51 которой был образован НКИД СССР .
12 ноября 1923 года 4-я сессия ЦИК СССР утвердила новое положение о НКИД СССР. Наркоминделы союзных республик и их представительства за рубежом были ликвидированы. Одновременно в союзных республиках были созданы Управления уполномоченных НКИД СССР.
В 1923-1925 годах главой Управления уполномоченного НКИД СССР при СНК РСФСР был Виктор Леонтьевич Копп , а в 1925-1927 годах - Семён Иванович Аралов .
В 1944 году Народный комиссариат иностранных дел РСФСР был воссоздан. В 1944-1946 годах наркомом являлся Анатолий Иосифович Лаврентьев . В 1946 году реформировано в Министерство иностранных дел РСФСР.
В начале 30-х годов наступила вторая полоса признания СССР, когда были установлены дипломатические отношения с Испанией, США, Болгарией, Венгрией, Албанией, Румынией, Чехословакией, Бельгией, Люксембургом, Колумбией.
В декабре 1936 года в соответствии с вновь принятой Конституцией 1936 года НКИД изменил название. Он стал называться Наркомат иностранных дел , а не по иностранным делам , как было раньше.
В г. НКИД реформирован в Министерство иностранных дел СССР (МИД СССР) .
| Народный комиссар | Время работы |
|---|---|
Нарком Иностранных дел РСФСР. Л.Д.Троцкий, Г.В.Чичерин.
После октябрьской революции 1917 г. в соответствии с Декретом II Всероссийского съезда Советов от 26 октября (8 ноября) "Об учреждении Совета Народных Комиссаров" был образован Народный комиссариат по иностранным делам во главе с Л.Д.Троцким.
18 октября 1918 г. были приняты декреты СНК РСФСР об организации консульств за рубежом («Об упразднении рангов дипломатических представителей» и «О консулах»).
Дипломатическая изоляция Советского государства в первые годы Советской власти, во время Гражданской войны и Военной интервенции привела к тому, что официальные и неофициальные представительства НКИД РСФСР за рубежом были ликвидированы, а первые советские дипломаты Иоффе А. А., Литвинов М. М., Воровский В. В., Берзин Я. А. и др. высланы из соответствующих стран и возвратились в Москву.
По мнению Ричарда Пайпса, единственным несомненным личным вкладом Троцкого в боевые действия Гражданской войны стала оборона Петрограда 1919 года. Несмотря на то, что красная 7-я армия имело почти пятикратное преимущество в живой силе перед Северо-Западной армией Юденича, Петроград был охвачен паникой, в том числе перед белогвардейскими танками, а Ленин всерьёз рассматривал перспективу сдачи города. Троцкий своими выступлениями смог поднять упавший боевой дух войск. После этого красноармейцы наконец смогли воспользоваться своим численным преимуществом и разгромить Белую гвардию.
Троцкий неоднократно лично является на передовую, в августе 1918 года его поезд едва не был захвачен белогвардейцами, а позднее в том же месяце он едва не погиб на миноносце Волжской речной флотилии. Несколько раз Троцкий, рискуя своей жизнью, выступает с речами даже перед дезертирами. Вместе с тем бурная деятельность непрерывно колесившего по фронтам Предреввоенсовета начинает всё чаще вызывать раздражение целого ряда его подчинённых, приводя ко множеству громких личных ссор. Самой значительной из них стал личный конфликт Троцкого со Сталиным и Ворошиловым во время обороны Царицына в 1918 году.
Троцкий сталкивается с задачей преодолеть сопротивление бастующих сотрудников бывшего министерства иностранных дел, осуществить планировавшееся большевиками опубликование тайных договоров царского правительства, а также заключить мир и добиться международного признания новой власти.
Если с первой задачей Троцкий справился, то заключение справедливого мира и международное признание Советского правительства оказалось как для него, так и, в течение долгого времени, для последующих наркомов, непосильной задачей. Советская республика не была признана ни одним государством мира, за исключением Германии, мирные переговоры в Брест-Литовске закончились немецким наступлением весной 1918 года, и подписанием мира на крайне невыгодных для России условиях. 22 февраля 1918 года Троцкий подаёт в отставку в знак протеста против заключения Брестского мира, в марте 1918 года председатель Совнаркома Ленин В. И. назначает его на должность наркомвоена (впоследствии - наркомвоенмор и предреввоенсовета).
В течение ноября была проведена реорганизация НКИД. К концу января 1918 г. общее число сотрудников комиссариата достигло 200 человек. В их числе оказались ставшие впоследствии видными дипломатами В.В.Воровский, Л.М.Карахан, М.М.Литвинов,Я.З.Суриц и другие. В мае 1918 г. наркомом по иностранным делам стал выдающийся государственный деятель и дипломат Г.В.Чичерин. Подписал Брестский мир (3 марта 1918), с 9 апреля, после перехода Троцкого в военный наркомат, стал и. о. наркома иностранных дел, с 30 мая народный комиссар по иностранным делам. Как нарком иностранных дел РСФСР и СССР (1918-1930) Чичерин внёс существенный дипломатический вклад в выведение Советской России из международной изоляции.В 1921 г. заключил договоры с Турцией, Ираном и Афганистаном, по которым отдавалась вся российская собственность в этих странах. В 1922 возглавил советскую делегацию на Генуэзской конференции, во время конференции подписал с германским министром иностранных дел Вальтером Ратенау Рапалльский договор (название происходит от имени местечка Рапалло под Генуей, где состоялось подписание).
В декабре 1919 г. VII Всероссийский съезд Советов предложил державам Антанты немедленно начать мирные переговоры и поручил ВЦИК и НКИД «систематически продолжать политику мира».
В апреле 1922 года Советская Россия была впервые приглашена на международную конференцию в Генуе, в ходе которой 16 апреля был подписан Рапалльский договор (1922) с Германией, устанавливавший дипломатические отношения между двумя странами. С другими западными странами - Австрией, Великобританией, Норвегией - были установлены договорные отношения де-факто. В ноябре 1922 года открылось генеральное консульство РСФСР в Стамбуле (Турция
55. Народный комиссариат иностранных дел СССР и советская дипломатия в 1920-е гг. Г.В. Чичерин .
30 декабря 1922 года Первый съезд Советов СССР принял Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Вторая сессия ЦИК СССР утвердила 6 июля 1923 года Конституцию СССР, согласно статьям 49 и 51 которой был образован НКИД СССР.
12 ноября 1923 года 4-я сессия ЦИК СССР утвердила новое положение о НКИД СССР. Наркоминделы союзных республик и их представительства за рубежом были ликвидированы. Одновременно в союзных республиках были созданы Управления уполномоченных НКИД СССР.
В 1923-1925 годах главой Управления уполномоченного НКИД СССР при СНК РСФСР был Виктор Леонтьевич Копп, а в 1925-1927 годах - Семён Иванович Аралов
подписание в 1925 году в Париже советско-турецкого договора о ненападении и нейтралитете и подписание такого же договора в 1927 году с Ираном и многое другое.
Готовясь к экономической конференции в Генуе, Чичерин включил в состав делегации самых лучших экономистов, которые составили ответные претензии России к Западу, а также разработали проекты экономического сотрудничества и т. д. На этом направлении тактика российской делегации оказалась успешной.
Все дни, с 10 по 16 апреля 1922 года, в Генуе были заполнены заседаниями, переговорами, встречами. Сразу же стало ясно, что Советская Россия не будет платить долгов так просто, а согласится на это лишь в том случае, если долги эти будут компенсированы кредитами, которые пойдут на восстановление народного хозяйства. Чичерин потребовал признания советских контрпретензий, установления мира на границах Советской России, юридического признания Советского правительства. И наконец, Чичерин выдвинул предложение о всеобщем разоружении и мирном сосуществовании.
Тогда, в 1922 году, главным событием в рамках Генуэзской конференции стало подписание Рапалльского договора между Россией и Германией. Это был первый для послереволюционной России договор с одной из ведущих европейских держав - Германией, означавший для обеих прорыв изоляции, переход к масштабному взаимному торгово-экономическому и политическому сотрудничеству. Два государства договорились признать друг друга де-юре и установить дипломатические отношения, отказаться от взаимных претензий, взаимно предоставить режим наибольшего благоприятствования.
Чичерин обладал феноменальной памятью и способностями к иностранным языкам. Он свободно читал и писал на основных европейских языках, знал латынь, древнееврейский, хинди, арабский. Секретарь Чичерина Короткий рассказывал, что в Польше и прибалтийских странах «он произносил речи на языке государства, в котором находился».
В первой половине 1921 года сформировалась в целом структура НКИД, которая просуществовала с некоторыми изменениями до начала Второй мировой войны. Чичерин предлагал создать отделы по основным странам, укрепить экономико-правовой отдел и отдел печати и информации, в том числе и старыми специалистами.
Георгий Васильевич возглавлял советскую делегацию на конференции в Лозанне, где занятая им принципиальная позиция способствовала дальнейшему развитию движения народов Востока за национальную независимость.
Однако внутренняя дипломатия нередко отнимала больше времени и нервов, чем дипломатия внешняя. Бывший советский дипломат Г. З. Беседовский, оставшийся в Париже в 1929 году, признавал, что «Чичерин был, несомненно, выдающейся фигурой, с крупным государственным размахом, широким кругозором и пониманием Европы». «Первые годы НЭПа, - отмечал Бе-седовский, - особенно пробудили энтузиазм работы у Чичерина. В эти годы даже постоянные интриги Литвинова не убивали в нем воли к работе».
М.М. Литвинов сумел правильно оценить соотношение сил и поддержал Сталина. «Начав с 1923 года ожесточенную борьбу с Чичериным, - писал Беседовский, - Литвинов вел эту борьбу, не стесняясь в средствах. Он открыто третировал Чичерина перед чиновниками Наркоминдела, отменял его распоряжения, зачеркивал на официальных докладах его распоряжения и ставил свои. Суть разногласий между «западниками», которых поддерживали многие деятели Коминтерна, и «восточниками» состояла в том, что первые ориентировались на быструю победу «мировой революции» прежде всего в передовых странах Европы и США и рассчитывали на подталкивание революции в слаборазвитых странах, прежде всего в странах - соседях СССР.
Другая группа лиц «придерживалась, - по словам работника аппарата Коминтерна Г. И. Сафарова, - того взгляда, что ни в Турции, ни в Персии, ни на Ближнем и Среднем Востоке вообще коммунистическое и рабочее движение не имеет право на существование, что, действуя вразрез с этим, Коминтерн «занимается авантюрами». Они выступали против «советизации Турции» и других стран. Не случайно Чичерин еще в июне 1921 года в инструкции полпреду в Афганистане Ф.Ф. Раскольникову предостерегал его от «искусственных попыток насаждения коммунизма в стране, где условий для этого не существует».
В январе 1930 года он вернулся в Москву. 21 июля Президиум ЦИК СССР удовлетворил просьбу Чичерина и освободил его от обязанностей наркома
Народный комиссариат по иностранным делам (НКИД или Наркоминдел ) - государственный орган РСФСР / СССР в ранге министерства, ответственный за проведение внешней политики Советского государства в 1917-1946 гг.
Первоначально образован декретом 2-го Всероссийского съезда Советов 26 октября (8 ноября) 1917 года в качестве Народного комиссариата по иностранным делам и входил в число первых народных комиссариатов, образованных в соответствии с декретом «Об учреждении Совета Народных Комиссаров».
Первым Народным комиссаром стал Лев Троцкий, в мае 1918 года его сменил Г. В. Чичерин. С 1918 по 1952 годы (в 1946 году реформирован) размещался в Москве в бышем доходном доме Первого Российского страхового общества (Улица Кузнецкий Мост, 21/5 - Большая Лубянка, 5/21).
В соответствии с первой Конституцией РСФСР 1918 года, принятой 10 июля 1918 года, наркомат стал называться НКИД РСФСР . 18 октября 1918 г. были приняты декреты СНК РСФСР об организации консульств за рубежом («Об упразднении рангов дипломатических представителей» и «О консулах»).
Дипломатическая изоляция Советского государства в первые годы Советской власти, во время Гражданской войны и Военной интервенции привела к тому, что официальные и неофициальные представительства НКИД РСФСР за рубежом были ликвидированы, а первые советские дипломаты Иоффе А. А., Литвинов М. М., Воровский В. В., Берзин Я. А. и др. высланы из соответствующих стран и возвратились в Москву.
В декабре 1919 г. VII Всероссийский съезд Советов предложил державам Антанты немедленно начать мирные переговоры и поручил ВЦИК и НКИД «систематически продолжать политику мира».
В 1920-1921 годах Советскому государству удалось установить дипломатические отношения с рядом государств Запада и Востока, в том числе с республиками Прибалтики, Финляндией, Польшей, Афганистаном, Монголией, Персией, Турцией, а также с рядом республик Закавказья и Средней Азии, вошедших несколько позже в состав СССР.
В апреле 1922 года Советская Россия была впервые приглашена на международную конференцию в Генуе, в ходе которой 16 апреля был подписан Рапалльский договор (1922) с Германией, устанавливавший дипломатические отношения между двумя странами. С другими западными странами - Австрией, Великобританией, Норвегией - были установлены договорные отношения де-факто. В ноябре 1922 года открылось генеральное консульство РСФСР в Стамбуле (Турция).
30 декабря 1922 года Первый съезд Советов СССР принял Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Вторая сессия ЦИК СССР утвердила 6 июля 1923 года Конституцию СССР, согласно статьям 49 и 51 которой был образован НКИД СССР .
12 ноября 1923 года 4-я сессия ЦИК СССР утвердила новое положение о НКИД СССР. Наркоминделы союзных республик и их представительства за рубежом были ликвидированы. Одновременно в союзных республиках были созданы Управления уполномоченных НКИД СССР.
В 1923-1925 годах главой Управления уполномоченного НКИД СССР при СНК РСФСР был Виктор Леонтьевич Копп, а в 1925-1927 годах - Семён Иванович Аралов.
В 1944 году Народный комиссариат иностранных дел РСФСР был воссоздан. В 1944-1946 годах наркомом являлся Анатолий Иосифович Лаврентьев. В 1946 году реформировано в Министерство иностранных дел РСФСР.
В начале 30-х годов наступила вторая полоса признания СССР, когда были установлены дипломатические отношения с Испанией, США, Болгарией, Венгрией, Албанией, Румынией, Чехословакией, Бельгией, Люксембургом, Колумбией.
В декабре 1936 года в соответствии с вновь принятой Конституцией 1936 года НКИД изменил название. Он стал называться Наркомат иностранных дел , а не по иностранным делам , как было раньше.
В 1946 г. НКИД реформирован в Министерство иностранных дел СССР (МИД СССР) .
